Эмин Бозтеп: Я думаю то, как вы начинали свою карьеру или то, как вы стали знаменитым, всегда будет неотступно преследовать вас, хороший вы или плохой и совсем неважно, сколько вам лет. Дело Вильяма Чунга настолько старо, и для меня Вильям никогда не был личным врагом. Я дрался с ним, когда мне было двадцать два года, чтобы защитить свою семью. На самом деле он был врагом Леун Тинга и Кейта Кернсшпехта, и я дрался за них, но это то благодаря чему я впоследствии стану известным на всю оставшуюся жизнь. Я полагаю, это то же самое, как если бы ты был Голливудским актером, они заставляют тебя играть в одном и том же амплуа и это может стать проблемой. 

Комбат: Вы известны как человек, который много раз участвовал в реальных драках. Чему научили вас эти бои в области вашего искусства и боевого искусства в целом.

Эмин Бозтеп: Я никогда не хотел драться, я дрался лишь потому, что был «чужаком» или вышибалой в разные моменты моей жизни, и странным образом это научило меня доброте, потому что я выжил и выиграл все эти бои. Это дало мне огромную силу, я знаю, что я ударю, и человек будет в нокауте. Осознание этого и внутренняя уверенность означают, что я могу быть дружелюбным ко всем, к кому захочу. Те, кто считает себя мачо, и всегда демонстрируют себя другим, обычно неуверенные в себе люди они внутри как маленькие дети. Большинство инструкторов боевых искусств не затрагивают эмоциональную сферу в людях, но я делаю это. Для меня и Вин Чунь и Эскрима - всего лишь физика и они в основном помогают, как инструмент общения. Для меня это не то, чтобы: «О! Вин Чунь лучше всех! Я умру за Вин Чунь!». Вин Чунь лишь имя, имя женщины, которое дал этой системе её муж. Она не называла эту систему сама, пока он не стал её учеником, и не назвал систему в её честь. Поэтому, я буду называть Вин Чунь искусством физики, как использовать своё тело согласно законам физики природы. 

Комбат: Как вы считаете, для инструктора будет лучше если он побывает хотя бы в нескольких ситуациях, в которых оказывались вы.

Эмин Бозтеп: Конечно. Если вы человек, у которого был непосредственный опыт, вы можете дать много людям, если впитали это сами. Если у вас действительно есть такой опыт, то вы знаете, как научить человека драться в реальной ситуации и как не допустить, чтобы ваши ученики вступали в бой, это так же хорошо. Мои тренировки включают агрессию и стресс, единственное, что я не включаю в свои тренировки – это злость, потому что в этот момент, кто-то может оказаться в больнице. Злость развивается, но стресс и агрессия это то, что вы можете создавать и контролировать. В следующем году я хочу начать проводить настоящие соревнования, там будет всё: локти, колени, никаких очков, просто выиграл, сдался или проиграл, вы будете драться до принятия решения. Это будет только для людей моей Ассоциации, безопасно для окружающих. Через два года, я бы хотел провести Мировой Чемпионат в Лос-Анджелесе и затем двинуться по всему миру. Через несколько лет, если другие люди занимающиеся Вин Чунь посчитают, что могут участвовать в таком чемпионате, пусть платят деньги и дерутся. Я так же остановлю всё междоусобное дерьмо, которое вы читаете в журналах. Я остановлю это один раз и для всех, потому, что если люди хотят драться с нами, нет проблем. Я поставлю 10000$, вы поставите свои деньги, давайте драться! Никакого дерьма в журналах, люди устали от этого. 

Комбат: Могу я быть адвокатом Дьявола и сказать, что когда смотришь на боевую тренировку Вин Чунь, то самое основное это Чи Сао, и это против таких же бойцов Вин Чунь. Это действительно применимо?

Эмин Бозтеп: Я тоже буду играть адвоката Дьявола. Моё прозвище «тот, кто открывает глаза людям». Много инструкторов Вин Чунь похожих на меня, но я так же плевал на них всех, потому что я открываю глаза их ученикам. Проблема в том, что теория Вин Чунь действительно восхитительна, но сколько инструкторов в действительности хорошие специалисты? Они могут быть известны тем, что они снимают видеофильмы и создают статьи, или тем что они касались Ип Мэна, или еще чем-нибудь, но проблема в том, что они не могут поддерживать это. Это то, что я не люблю. Чи Сао – это только способ расслабить свои конечности, но это не относится к бою. Многие китайские инструктора проводят соревнования по Чи Сао, но мне кажется это абсурд. 

Комбат: Являются ли такие соревнования показателем ослабления и непонимания этого искусства?

Эмин Бозтеп: Точно. Что они должны сделать, так это надеть маску и перчатки и драться. У кого большие возможности в Чи Сао, тот будет свободен и расслаблен, и отправит другого в нокаут (улыбается). Это правда. Я реалист и если кто-нибудь захочет подраться со мной на улице, я не будут просить его дать мне руки, и делать Чи Сао, ведь этот парень собирается ударить меня. Цель Чи Сао, избегать сопротивления атакам или наступающей силе, если ваши руки скрестятся, просто пропустите его, это похоже на бой быков, а затем не давайте ему второго шанса. Но в соревнованиях по Чи Сао вы стоите посередине, в какой то момент у вас будет контакт, но вы не пойдёте дальше. Если они действительно что-то могут, то это станет похоже на «Бои без правил». Это не настоящий бой, но из всего этого лично я предпочитаю хорошие «Бои без правил», потому что они наносят удары, делают захваты, борются, это более реально. А соревнования по Чи-Сао это ничто. 

Комбат: Многие считают Вин Чунь, системой, где в основном работают руки, а как же бокс? Может быть в боксе работа рук и работа ног сочетается лучше чем в Вин Чунь? Эмин Бозтеп: Я сам занимался боксом семь лет и у меня есть фото с Али и Фрэзером. Я большой фанат бокса и считаю, что это хорошая тренировка для сердца и если на вас нападут, вы сможете себя защитить, но боксеры полностью открыты. В боксе, когда вы атакуете, вы не защищены (вас тоже бьют), в Вин Чунь, пока вы атакуете вы даёте себе самую лучшую защиту, которая возможна, с помощью правильной позиции рук, в боксе этого нет. В боксе есть скорость, но комбинации работают лишь тогда, когда ваш противник не двигается. Если боксер в ночном клубе ударил первым и продолжает бить, у него есть шанс, но если другой парень тоже станет атаковать, тогда есть опасность, что боксер так же получит удар. В боксе вас учат держать удар, в Вин Чунь нет, потому что цель самообороны сохранить хорошую внешность (смеётся) а не получить фингал под глаз и сломанный нос. Бокс ограничен руками, а в уличном бою Вин Чунь использует удары ногами и подсечки, здесь нет ограничений. 

Комбат: Создает ли новая волна боевых искусств, которые сейчас так популярны, давление на имидж «Вин Чунь - самая лучшая система боя».

Эмин Бозтеп: На соревнованиях таких, как UFC или «Бои без правил» - да, потому что эти бои заранее переводятся в партер, с помощью правил. У меня было много боёв, я не хочу хвастаться этим, но это моё прошлое и я не могу убежать от него, но где-то в 90% мои бои заканчивались тем, что я сбивал ребят с ног и бой никогда не переходил на пол. У меня есть видео, под названием «Уличная Самозащита», и там решается основная задача, как справится со страхом, потому что вы никогда не сможете от него избавиться, страх всегда с вами. Там так же рассказывается о том, как не выглядеть агрессивным, как вы можете убедить окружающих людей быть вашими свидетелями в суде. Там есть то, чему вы сможете научить своих людей, что может стать настоящим рефлексом. Одна из причин, почему К. Кернсшпехт исключил меня из организации, в том, что он создал «блиц» защиту, которая вообще не работает, это лишь заранее запланированные движения. Я учу принципам, психологии и закону, потому, что мы живём в цивилизованном мире. Я работаю с профессиональными прокурорами, судьями и я привожу их на мои семинары, они читают лекции моим инструкторам и ученикам, поскольку сейчас гораздо больше обманщиков, чем было раньше, мы приносим видео, делаем семинары, а они даже не заботятся о том, чтобы организовать что-либо подобное. Или эти ребята боятся, что однажды кто-то придет на их семинар и уделает их? У нас есть люди, которые добавляют к Вин Чунь другие стили, такие как Джиу-джитсу, говоря - «в Вин Чунь нет борьбы», и попадают на обложки журналов, продавая такую иллюзию, как истинный Вин Чунь, но это ложь. 

Комбат: Может ли Вин Чунь развиваться без объединения с другими искусствами.

Эмин Бозтеп: Это то, что не понимает большинство людей, Брюс Ли пытался это объяснить, но его проблема была в том, что у него не хватало знаний, в техническом плане, я думаю именно поэтому он пришел к Джит Кун До, но он сказал, что Вин Чунь – это не техника или движение. Вин Чунь – это чистая физика, здесь нечего добавлять, или убирать. Мне так же не нравиться использовать названия «Бон Сао», «Лап Сао», и.т.д. это лишь термины описывающие движение, позицию или технику. Я не учу технике, поэтому я и Грандмастер Рене Латоса работаем вместе, потому что в нашем обучении есть элемент физики, принципы – это физика природы и все движения происходят из этого. Если бы я учил технике, то ее легко можно было бы заменить и такие инструкторы, которые не знают чему учить, изобретают технику самостоятельно, а когда ученик стал работать лучше, меняют ее, чтобы ученик вновь почувствовал себя новичком, тем самым они растягивают систему на двадцать лет. Это то, что делает Кернсшпехт каждые два года, чтобы удерживать людей, как слуг, ради своих денежных интересов. Для меня боевые искусства – это хорошее средство общения и бой, это самое примитивное, что могут делать люди, но осознавая, что вы можете драться, вы можете быть очень дружелюбными и это (эмоциональная связь) то, чему они не учат. Фактически мы делаем «кик-боксинг», мы делаем «борьбу», но мы по-разному используем своё тело. Если вы хотите глубже узнать о моей точке зрения, касаемо физики Вин Чунь, то вы можете прочитать статью, посвященную этому на моём веб-сайте www.ebmas.net, в рубрике «обучение». 

Комбат: Что вы думаете о том факте, что сегодня мы создаём «брэнды» для боевых искусств и лицензируем их, как обычный товар.

Эмин Бозтеп: Это все зависит от лидеров, это политика боевых искусств, идеология остается или умирает вместе с лидером. Я не хочу плохо говорить о ком-либо, потому, что в основном люди знают кто есть кто, и что они собой представляют. До этого я был двадцать лет в организации Леун Тинга, и действительно представлял этих ребят, люди знают меня. Эмин Бозтеп известен по всему миру, а Кернсшпехта не знают ни в Южной Америке, ни в Японии, ни в Соединенных Штатах. Я назвал свою ассоциацию EBMAS, но я не добавил свое имя: я не называл её «Вин Чунь Эмина Бозтепа». Вин Чунь – это научное искусство, и когда мы начали пропагандировать Вин Чунь в Европе, в конце семидесятых, начале восьмидесятых, они не использовали слово Кунг-фу, потому что тогда все унижали Кунг-фу и называли тех, кто преподавал - «жуликами». То же самое происходит сейчас с Вин Чунь, поэтому я предпочитаю не называть то, что я преподаю «Вин Чунь». Да, я учу людей Вин Чунь, но посмотрите, сколько сейчас разных стилей, а это всё деньги. Я тоже хочу делать деньги, но это должно быть справедливо. Мои цены отражают экономику страны. Парень из Чехословакии, который зарабатывает лишь 200$ не может платить 600$ за семинар. Поэтому он платит 50$ и это справедливо, и потом этот парень может путешествовать по миру, потому, что для этого и создан Вин Чунь, он создан для всех. Это система для среднего человека. Человек небольшого роста и женщина не могут бороться с большим парнем, но борец может заниматься Вин Чунь. Тай Бокс это очень жесткий спорт, но как много мужчин и женщин, работающих в офисах, могут участвовать в таких тренировках? Вы только принимаете удары, во всех этих красивых искусствах, таких как Тай Бокс, Джиу Джитсу: но они все могут заниматься Вин Чунь. 

Комбат: Вместе с китайскими боевыми искусствами к нам пришли традиции, такие как «ученики внутренних покоев» и родословная. Являются ли политические распри внутри Вин Чунь, результатом слияния культур.

Эмин Бозтеп: Да это так, но это еще и бизнес. Люди не хотят те вещи, которые могут получить легко, поэтому вы можете создать миф вокруг ближних учеников. Кто знает, был ли Леун Тинг в реальности ближним учеником? Я доверял ему много лет, но теперь я не верю больше этим ребятам, из-за того, как они со мной поступили. Он, как Грандмастер, дозволил Кернсшпехту, говорить о себе плохо, только ради денег. Этим он показал свой не лучший характер. Я уважаю его за знания, но не за человеческие качества. Итак, отвечаю на ваш вопрос, вы можете иметь учеников, которые приходят на частные уроки, из-за мифа о ближних учениках, но мои ученики – реалисты, они приходят на частные уроки, потому что знают, что это поможет их дальнейшему росту, но эти уроки открыты для всех, кто знает, что их там будут бить. Я хочу, чтобы мои ученики крепко стояли на земле, и не верили во всякие смешные идеалы. 

Комбат: Это привело нас к вопросу о спрятанной технике, которая держится в строгом секрете.

Эмин Бозтеп: Я не китаец, но я самый популярный человек, занимающийся Вин Чунь во всем мире. Я не хочу показаться высокомерным, но я действительно более известен, чем Леун Тинг. Мне не важно, сколько техники они прячут, я могу побить любого из их людей. В результате, то что ты можешь применить – это и есть самое важное, и мне всё равно, что они там прячут. Это то, что я думаю о так называемых «учениках внутренних покоев», это лишь создание тайны, чтобы сделать деньги. Мои ученики знают, что когда я был в системе Леун Тинга, то потребовалось бы двадцать лет, чтобы получить уровень «мастера», целых двадцать лет, ваша жизнь почти закончится. У меня нет секретных техник. Я не езжу в Китай каждые два года, не ищу секретных книг, чтобы затем всё изменить. Я верю если ученики видят как ты все выполняешь, видят как ты это делаешь, слышат что ты говоришь, то они сами все поймут, так поступают интеллигентные люди. Я думаю, что вокруг меня очень умные люди-реалисты, потому что это то, что я представляю. Я не сильно известен своими видеофильмами, люди знают мой опыт, знают, что это все по-настоящему, поэтому уважают меня, и моя обязанность уважать моих учеников, и дать им то, что они увидели во мне. Просто так называемые не китайские Грандмастера показывают людям технику, но не объясняют ни физику, ни принципы, положенные в основу этой техники. Если они покажут вам только движения, но не объяснят, как выполнить их, согласно физике, то вы конечно достигнете своей цели, но у вас будет сломанный нос и вы потеряете несколько зубов. Это традиционный способ обучения. Ип Мэн ничего особо не объяснял, он один раз показывал, а затем отправлял практиковаться, и находить свой путь, так было принято, и никто не считал Ип Мэна великим Грандмастером, но для Западного человека, такой способ не подойдет, ему нужно всё объяснить, но эти Грандмастера, применяют восточные принципы к людям с Западной культурой и держат их за дураков, растягивая знания на года, чтобы сделать деньги. Я не требую доверия и преданности от учеников, потому, что они не знают меня. Они приходят потому, что прочитали обо мне, или восхищаются мной. Моя позиция в том, что я сам должен верить им и быть предан им, потому что я – лидер. Как я могу создать веру? Только обучая правильным движениям, применению и теории, и через это ученик начнет верить. Когда он поверит в систему, он очеловечит её и будет предан лидеру. Преданность не приходит первой, первое – это вера, вера в технику, в то как вы учите, в принципы и физику. А что делают другие: дают технику, меняют ее, приводя вас в замешательство, и еще требуют преданности. Это нереально. 

Комбат: Эти скрытые техники имеют отношение к вопросу о родословной?

Эмин Бозтеп: Я не хочу олицетворять Вин Чунь. Вин Чунь – это только имя и если вы делаете Вин Чунь личным, то у вас получится то, что получилось у Брюса Ли. Его Джит Кун До – это скроенный костюм, который может одеть только он, а его ученики пытаются продать его костюм всем. Это то, что часто происходит. Если вы изучаете Вин Чунь Леун Тинга, то это значит, что вы должны двигаться как Леун Тинг. Я не называю свою систему Вин Чунь Эмина Бозтепа, Вин Чунь – это то, что я преподаю, это инструмент который помогает моим ученикам, найти свою середину, узнать кто они, всегда быть в равновесии, и научиться уважать всех, это единственный путь заработать уважение к себе. 

Комбат: Появление западных учителей, естественно означает, что мы делаем Вин Чунь западной системой.